В доме Радищевых (глазами Олега)

После того, как я закончил, я еще оставался некоторое время внутри Вероники, наслаждаясь последствиями своего оргазма и теплотой внутри ее киски. Я был на седьмом небе, если говорить честно. Никогда не чувствовал такого наслаждения после секса прежде в своей жизни, какое я чувствовал теперь после того, как кончил внутрь горничной, которая работала в нашем доме.

«Я очень надеюсь на то, что мне удастся как-нибудь повторить все это, и что она не уволится от нас после того, как поймет, что с ней произошло. Блин, возможно, кончать внутрь нее было плохой идеей, но я… я так хотел сделать это. Эх, нужно было думать раньше, теперь уже ничего не сделаешь. Нужно привести ее в порядок, вернуть на место всю ее одежду… Блин, как я надену на нее трусики, когда из ее киски… когда из ее киски вытекает моя сперма?»

Я наблюдал за тем, как часть моего семени, которую я излил внутрь влагалища Вероники, теперь покидала ее, вытекая и струясь по ее ягодицам. Горничная продолжала лежать на одном боку ровно в той позе, в которой я ее трахал.

— Ладно, нужно что-то делать с тобой. Наверное, для начала было бы неплохо перевернуть тебя на спину, чтобы легче было одевать. И как-то вытереть это все, наверное. Сейчас, схожу за салфетками.

Не буду описывать все то, что я делал последующие минут десять. Скажу лишь, что по истечению этого времени я полностью одел Веронику так, как она выглядела в момент, когда уснула у меня на кровати. В целом ни по чему нельзя было бы догадаться, что с ней что-то произошло, если не считать части моей спермы, которая все еще оставалась внутри нее.

Не прошло и пяти минут после того, как я закончил одевать горничную, и она начала приходить в себя.

В доме Радищевых (глазами Вероники)

— Где… где я?

— С тобой все в порядке, Вероника? Принести воды тебе?

— Олег… Олег, это ты?

— Да, это я. Как ты себя чувствуешь?

— Что со мной произошло?

— Я не знаю. Ты села на мою кровать, а потом тебе стало плохо. Ты упала и потеряла сознание. Я пытался привести тебя в чувства, но ты продолжала спать. Я позвонил в скорую и пытался привести в сознание. Все хорошо сейчас? Как ты чувствуешь себя?

— В целом… в целом все хорошо, только я… Я не знаю… Почему я лишилась чувств?

— Я не знаю. Но ты меня здорово напугала. Ты сказала, что тебе становится плохо, что у тебя кружится голова, а потом упала на кровать.

— Я ничего не помню…

— Я помню. Что ты попросил меня помочь тебе выбрать что-то… костюм, кажется, потом я помню, как я села на кровать, и…

«Это так странно… Я что, упала в обморок?»

— Наверное, ты много работала сегодня. Устала, возможно, поэтому потеряла сознание. Но это было… я не знал, что нужно делать.

— Много работала..? Возможно, ты прав…

«Переработала… Но я как-то не чувствовала усталости, пока прибиралась в доме… Все было нормально до тех пор, пока я не оказалась в этой комнате. Уже здесь я почувствовала какую-то странную слабость и сонливость, а потом…»

Я посмотрела на юношу. В его взгляде было что-то такое… подозрительное, я бы сказала. Что-то, что заставило меня усомниться в его словах. Я не знаю, что именно это было, но у меня в голове сразу же появилась мысль о том, что он мне лжет.

— А скорая когда приедет? Как давно ты ее вызвал?

— Да минуты три назад, наверное.

— А сколько я была без сознания?

— Не знаю. Минут двадцать, кажется.

— Двадцать минут? И ты только три минуты назад вызвал скорую?

— Нуууу, да. Я просто думал, что ты сама придешь в себя, поэтому…

Олег явно занервничал, когда я поймала его на этом странном моменте. Теперь стало понятно, что он что-то мне недоговаривает.

«И эти странные ощущения у меня между ног. Как будто…»

Я сосредоточилась на своих ощущениях, чтобы точно понять, что мне не показалось то, что я чувствую. Нет, сомнений в том, что что-то было не могло быть. Я отчетливо чувствовала, что у меня между ножек что-то не так, что я ощущая себя немного по-другому, чем обычно.

— Ладно, я, наверное, пойду теперь домой. Если что, я тебе в следующий раз помогу, хорошо?

— Поможешь? — непонимающе спросил Олег.

— С выбором костюма, или что там нужно было.

— А, да, точно. Конечно, давай в следующий раз поможешь, раз уж такое случилось. Главное, поправляйся. Надеюсь, больше такого не случится с тобой.

— Да, я тоже очень на это надеюсь…

Я поднялась с кровати и направилась к выходу из комнаты. Мои ноги были слегка ватными и слабыми, но я все же могла идти.

— Может, тебе помочь?

— Не нужно, спасибо, я сама справлюсь.

— Хорошо, как скажешь. Я просто подумал, что ты, возможно, чувствуешь сейчас слабость.

— Спасибо, но все в порядке. Я справлюсь.

— Хорошо тогда.

Сделав несколько шагов, я почувствовала, как мои трусики стали влажными. Какая-то жидкость, как только я приняла вертикальное положение, начала вытекать из моей киски.

«Он ведь не мог… не мог сделать этого со мной, пока я была без сознания? Или мог? Или, может быть, он все это сделал каким-то образом? Заставил меня лишиться чувств, чтобы…»

Я могла предполагать сколько угодно, но, чтобы быть точно уверенной в том, что что-то произошло, мне нужно было проверить мои трусики. А для того, чтобы это сделать, нужно было поскорее добраться до дома.

В доме Радищевых (глазами Олега)

Как только горничная вышла из моей комнаты, я потянулся к телефону, чтобы проверить все то, что я успел заснять. На моем лбу выступил холодный пот после нашего с ней диалога, я чувствовал, как мои ноги слегка дрожат.

«Она ведь наверняка поняла, что все это с ней случилось не просто так, что у всего этого есть причина… И то, как она остановилась, когда сделала несколько шагов. Должно быть, она почувствовала, как моя сперма… Черт! Вот я тупой…»

Фото и видео были идеальными. Да, моя рука тряслась во время секса, поэтому видео получилось немного дрожащим, но все равно оно было превосходным. Я заснял все, что нужно было: и лицо Вероники, и мой член, двигающийся в ее киске, и момент, когда я начал кончать в нее. Все это было очень горячим, словно какое-то видео с pornhub’а.

«Напишу, наверное, Сереге. Напишу и отправлю все это. Пусть порадуется за меня. Мы с самого первого дня обсуждали все это, он не особо верил в последнее время в то, что у меня получится это сделать, поэтому… Хотя нет, блин, я же задумал показать все это ему завтра на учебе, чтобы увидеть его реакцию на все это. Да, так будет лучше. Хочу наблюдать за тем, как он удивится, когда я покажу ему все это. Ха-ха. Вот будет потеха…»

В доме Ивановых (глазами Сергея)

В этот день мама задержалась на работе дольше обычного, из-за чего я чувствовал себя довольно скверно. Я помнил, о чем в последний раз говорил Олег, помнил, что он упоминал снотворное и боялся, что он мог уже применить его на моей маме, пока она убиралась в их доме. А если так, то это значило…

Когда дверной замок в нашей квартире заскрипел от проворачивающегося в нем ключа, я поднялся духом.

«Она опоздала всего лишь на час. Возможно, ничего плохого и не случилось за это время. Может быть, ее просто попросили поработать дольше обычного, такое ведь бывает, верно? Да, думаю, она просто задержалась на работе, и Олег никак с этим не связан».

— Привет, дорогой. Ты уже ужинал?

— Нет, еще не ужинал, — ответил я. — Сейчас вот думаю пожарить яичницу с беконом. Ты будешь?

— Я бы не отказалась, если бы ты что-то сделал такое. Я так устала сегодня, ты даже не представляешь себе. Даже сознание потеряла на работе…

— Ого! Серьезно?

— Да… Чувствую себя сейчас такой разбитой, просто ужас. Вроде ничего такого тяжелого и не делала, но все равно… В общем, ты пока приготовь яичницу, а я пойду, приму быстренько душ.

— Хорошо, мам, как скажешь.

— Спасибо, дорогой.

Мама ушла в свою комнату, а затем направилась в ванную. Я же стал готовить для нас двоих ужин, параллельно думая о том, что она сказала.

«Лишилась чувств… может быть, она не лишилась чувств, а просто уснула из-за действия снотворного? Может, этот ублюдок все же сделал это с ней? Черт, мне… мне следовала сказать ей об этом, сказать, что она работает в доме моего одногруппника, и что он озабоченный козел, который хочет трахнуть ее. Возможно, если бы я ей рассказал обо всем, она была бы более осмотрительной и осторожной там. Черт!»

Разбив пару яиц в сковороду, я продолжил свои мысли.

«Надеюсь, что ничего все же не произошло, и что я выдумываю тут всякую хрень. Нет, этого точно не могло произойти. У этого неудачника не хватило бы смелости сделать что-то такое. Даже если он использовал снотворное, вряд ли он хоть что-то сделал с моей мамой. Нет, он точно ничего не сделал…»

Следующий день, университет (глазами Сергея)

— Здорова, чувак. Как жизнь?

— В порядке, сам как? — ответил я без особого желания начинать диалог с Олегом.

— Отлично, просто отлично. Слушай чувак, я вчера… блин, это было просто невероятно. Я вчера трахнул горничную. Сука, я просто взял и трахнул ее, прикинь?

— Ну да, конечно. А я трахнул тогда двух горничных. Что дальше?

— Да не, я тебе серьезно говорю, что я ее трахнул. Без всяких там приколов.

— Я тебе тоже говорю серьезно.

— У меня даже видео есть, я вчера снимал все.

— Видео?

— Ага. Я знал, что ты не поверишь мне, поэтому решил снять все, и сделать пару фото. Хотя, нет, я сделал их не для того, чтобы тебе доказать что-то. Просто захотел оставить память об этом дне. Я не знаю, останется ли она у нас еще работать или нет после того, что я сделал, поэтому… Прикинь, я ей внутрь кончил. Не стоило, конечно, этого делать, так как она точно поняла после того, как очнулась, что ее трахнули, но блин, я не знаю. Я не смог сдержаться и не сделать этого. Сейчас жалею, но тогда я просто не смог выйти из нее.

Я не слушал то, что он говорил мне после его слов о том, что он сделал фото и видео того, что случилось. Меня словно вообще выключило из реальности. Уставившись на телефон, что был в его руке, я словно загипнотизированный ждал, когда он мне покажет то, о чем он говорил, когда он покажет мне видео, которое он снял. Впрочем, я до последнего надеялся в глубине души, что никакого видео на самом деле нет, и что все это он придумал для того, чтобы подразнить меня и придать веса своим заявлениям, что он трахнул мою маму, свою горничную.

—Вот, посмотри, — протягивая мне телефон, заявил Олег. — Только звук убавь, чтобы никто не услышал ее стонов.

— Хо… хорошо…

Мои руки дрожали. Взяв телефон у Олега, я уставился на экран, на котором отображалась фотография женской промежности и члена внутри нее.

«Это может быть просто скачанная из интернета картинка, — сразу же решил я. — Лица не видно, ничего не видно. Я тоже могу таких фотографий накачать на свой телефон и заявлять, что я трахнул целый гарем красоток…»

Однако, когда я начал листать фотографии, моя уверенность в том, что это были просто фотографии из интернета, становилась все меньше и меньше. Было видно, что это реальные фото, что это не какие-то там скачанные картинки. Лица женщины я все также не видел, но зато увидел часть ее униформы горничной, которая была точь-в-точь такая же, какую носила моя мама. Мое сердце забилось быстрее, я почувствовал, как у меня на лбу и под мышками выступает пот.

«Нет, этого… этого не может быть. Он не мог сделать этого… это просто похожая униформа. Он просто нашел фотографии с такой же униформой, которую его родители выдали моей маме, и теперь говорит, что это она на фото, что это его горничная. Да, так и есть. Это просто похожая униформа и все…»

Я всячески пытался убедить себя в том, что это просто совпадение, что ничего не случилось, однако с каждой новой фотографией для меня все больше становилось очевидным, что на фото была моя мама. Цвет волос, фигура, униформа – совпадений было слишком много. Когда же я дошел до видео, то все сомнения разом отпали.

Увидев лицо своей мамы на видео, я чуть было не уронил телефон. Олег, который, по всей видимости, заметил мою реакцию, спросил у меня:

— Все в порядке, чувак? Ты что-то побледнел как-то. Что-то не так?

— Кажется… кажется, я съел что-то не то на завтрак… Живот крутит, — ответил я, кое-как найдя отговорку, чтобы хоть как-то оправдать свое странное поведение.

— А, понял. Ну как тебе видео? Видишь, на нем я и эта горничная, Вероника. Блин, она такая горячая, чувак. У меня с первого дня на нее член стоит. Ну, я говорил об этом тебе. В общем, она супер секси, чувак. Ее фигура, ее грудь, бедра, ягодицы. Хорошо, что родители такую короткую униформу выдают горничным. Я наслаждался ее ножками, пока она ходила по моей комнате… А вчера… Блин, когда она отрубилась, я даже не знал, что делать. В том плане, что я был слишком рад обстоятельствам. Потом, когда пришел в себя, начал действовать, раздевать ее. Ух, это было великолепно. Когда я увидел ее темные сосочки, ее киску… Про то, что я почувствовал, когда мой член оказался внутри нее, я вообще молчу. Это было волшебно. Никогда так не кайфовал от секса. Ее киска была такой узкой; несмотря на то, что она уже в возрасте, я как будто трахал восемнадцатилетнюю целочку. А когда я стал кончать… Ну там на видео есть момент, когда я стал заливать ее дырку своей спермой.

Я молча досмотрел видео до конца, после чего отдал телефон Олегу. На его лице было выражение победителя, который добился того, что он хотел. Я же… я был полностью разбит. Мой согруппник, мой друг трахнул мою маму, трахнул ее, пока она была без сознания из-за того, что он накачал ее снотворными. В эту секунду у меня было безумное желание набить ему рожу, но я кое-как сдержался, чтобы не сделать этого в стенах университета.

«Если и бить ему морду, то после пар. За драку меня могут и отчислить, а не хочу, чтобы из-за такого мудака я лишился гранта и своего будущего…»

В это же время в доме Ивановых (глазами Вероники)

«Неужели этот озабоченных кретин действительно сделал это со мной вчера? Неужели он… неужели он как-то заставил меня упасть в обморок, а потом, пока я была без сознания сделал все это? Это звучит очень странно, но ведь…»

Я вспомнила свой вчерашний поход в ванную после работы и все то, что я заметила на своих трусиках и у меня между ножек.

«Это точно была сперма, сомнений быть не может. Это была чья-то сперма, а я весь вчерашний день отдавала себе отчет кроме тех тридцати минут, что я была без сознания в комнате Олега. Думаю, за эти тридцать минут он все и сделал…»

Я резала картофель на кухне, собираясь приготовить что-нибудь на ужин. Одновременно с этим я пыталась прикинуть в голове, что мне следует делать со всем произошедшим. Сомнений в том, что это случилось, у меня не было никаких. Я еще в комнате Олега, когда только-только пришла в себя, поняла, что со мной что-то не так, а уже дома… дома я полностью поняла и осознала то, что случилось.

«По-хорошему я должна подать на него в суд за изнасилование. Думаю, следы его семени все еще есть внутри меня, и доказать, что он действительно сделал это со мной мне не составит труда. Хотя, если подумать, его родители… Они довольно богатые и смогут вывернуть все так, что я сама виновата во всем случившемся, что это я соблазнила их сына и совратила его. Но даже если они так не поступят, они наверняка лишат меня работы, которая мне сейчас так нужно. Вряд ли я смогу найти что-нибудь, что будет так же хорошо оплачиваться, как эта работа горничной…»

Чем дольше я думала о том, как поступить, тем больше склонялась к тому, что мне стоит просто отпустить эту ситуацию и продолжать жить так, словно ничего не произошло.

«Но как этот мерзавец будет смотреть на меня, когда я снова появлюсь в их квартире? Наверное, будет смеяться внутри, злорадствовать тому, что я все равно вернулась несмотря на то, что он сделал со мной. Ублюдок… Ничего, больше подобное никогда не повторится, больше я никогда не стану ничего есть и пить в этом доме, особенно, если это мне будет давать этот озабоченный молокосос. Нужно было дотерпеть до дома и не пить воду, которую он мне дал. Я уверена, что именно в нее он добавил что-то, что отключило меня и позволило ему сделать все то, что он сделал. Если бы я просто отказалась и сразу же отправилась домой, ничего этого бы не случилось…»

Думать и вспоминать о случившемся мне хотелось меньше всего, поэтому, приняв окончательное решение продолжать работать в доме Радищевых, я решила больше не возвращаться к воспоминаниям о том, что Олег изнасиловал меня.

«Нужно жить дальше… Ничего уже все равно не изменить. Что случилось, то случилось…»